Моральное мышление оказалось в левом полушарии

Непреклонный судья, осуждающий аморальный образ жизни, "живет" в левом полушарии нашего мозга, установили в серии экспериментов американские нейрофизиологи. Мир свободных чувств и рискованных порывов остается в распоряжении правого.

Локализация психических процессов – какой из отделов мозга за какие функции отвечает, как эти функции эволюционируют, конфликтуют или гармонично дополняют друг друга в процессе адаптации человека к меняющимся условиям среды (природной, социальной, профессиональной), – одна из увлекательных задач наук о мозге.

С момента обнаружения в первой половине XIX века феномена межполушарной асимметрии накоплен впечатляющий массив данных, описывающих функциональные различия между левым и правым полушариями мозга – логико-аналитическим и образно-интуитивным соответственно.

Открытие функциональной асимметрии, связанной с эволюционно разными отделами мозга, позволило по-новому взглянуть на природу некоторых психических (инновационное мышление против консервативного) и социально-культурных феноменов (традиции против нового знания). В частности, удалось выявить два "религиозных гена" COMT и DARPP-32, отвечающие за баланс между предвзятым обучением, связанным с эволюционно более молодой префронтальной корой, и обучением на основе собственного опыта, которое реализуется в более древнем базальном мозге.

Но межполушарная асимметрия, о которой теперь рассказывают даже детям, пытаясь угадать в них будущих "физиков" и "лириков", как оказалось, еще способна преподносить сюрпризы.

Это выявила серия экспериментов, проведенных группой американских нейрофизиологов, чью статью под интригующим названием "Межполушарная асимметрия в процессе обработки мозгом аморальных раздражителей" публикует швейцарский журнал Frontiers in Evolutionary Neuroscience .

Задачей экспериментаторов было установить, формируются ли моральные оценки, то есть суждения о "правильном" и "неправильном" поведении других людей, в каких-то определенных отделах мозга, и если да, то в каких именно.

С этой целью группе из тщательно отобранных добровольцев было предложено пройти три несложных теста, содержащих текстовые и визуальные примеры: 

• "определенно аморального", 
• "явно соответствующего правилам",
• "нейтрального" поведения. 

Во время тестов их мозговой кровоток, отмечающий активность тех или иных участков мозга, послойно картировался с помощью магниторезонансного томографа.

Во время первого теста 50 взрослым мужчинам, которые получили инструкции, что им предстоит пройти тест на запоминание, было предложено запомнить 144 простые фразы, сгруппированные в несколько последовательно демонстрируемых блоков. Каждый блок в одинаковой пропорции содержал высказывания четырех типов: 

1. описывающие физиологически отталкивающие действия (например, "вы пьете мочу своей сестры" или "вы поедаете струпья своей сестры", и т. д.), 
2. действия инцестуального характера ("вы вызываете у своей сестры оргазм", "вы трогаете сестру за соски" и т. д.), 
3. преступления несексуального характера ("вы грабите дом своей сестры", "вы бьете своего племянника", "вы сталкиваете сестру с лестницы" и т. д.), 
4. нейтрально-положительные действия ("вы читаете книгу своей сестре", "вы помогаете сестре с покупками", "вы беседуете с сестрой по телефону" и т. д.).

Демонстрируя вторую серию высказываний, участников просили нажимать на определенную кнопку всякий раз, когда повторялись фразы из первой серии, и на другую кнопку, когда фразы не повторялись. По окончании теста и МРТ-сканирования участников попросили оценить каждую фразу либо как "только неприятную", либо как "определенно аморальную", либо как "нормальную".

Такие характеристики были необходимы для последующего анализа мозговых сканов, фиксирующих момент скрытой моральной оценки фраз.

Во втором эксперименте 23 участникам (15 женщин, 8 мужчин) в случайном порядке демонстрировали и просили оценить нажатием клавиш "правильно" и "неправильно" 50 действий: 

• полагаемых большинством аморальными (пьянство за рулем, воровство, обман и т. д.), 
• столько же традиционно положительных (трудолюбие, щедрость, помощь страждущим и т. д.), 
• 50 морально спорных (однополый брак, аборт, эвтаназия и пр.).

Наконец, во время третьего теста 27 добровольцев (из них 14 мужчин) попросили оценить по пятибалльной шкале соответствие моральным нормам 125 картинок (1 балл – картинка не содержит ничего аморального, 5 баллов – изображает действие, серьезно нарушающее моральные законы). Комплект состоял из трех групп картинок: 

• негативных с моральным подтекстом (сцены с физическим насилием, человек за рулем, употребляющий алкоголь, и т. д.), 
• негативных без морального подтекста (травмы, сцены катастроф и пр.), 
• нейтральных (разговаривающие люди, человек за рулем автомобиля и т. д.).

Таким образом, картировать активность мозга удалось в широком диапазоне случаев моральных суждений, отделенных от суждений другого рода и сделанных как неявно (первый тест), так и прямо (второй и третий), как в языковом (первый и второй), так и образном доменах мозга (третий), как под воздействием сильных визуальных стимулов (сексуальных образов), так и без них. И почти во всех этих случаях, как показал анализ и статистическое обобщение МРТ-карт, негативным моральным оценкам сопутствовала активность левого полушария мозга, в то время как правое полушарие "выводилось из игры". В случае же нейтральных и позитивных оценок никакой асимметрии не наблюдалось.

Кому-то может показаться, что столь подозрительно однообразная корреляция пока ничего не означает и моральное осуждение не является решающим фактором функциональной асимметрии, но это не так. В третьем – визуальном – тесте при оценке негативных изображений без морального подтекста, а также нейтральных картинок, когда моральный компонент из акта суждения исчезал, мозг демонстрировал повышенную активность только в правом полушарии, как при образном восприятии и положено.

Но стоило 27 добровольцам вспомнить про мораль при виде пьяного водителя или избиения младенца, как активность перемещалась в левое полушарие, начинавшее анализировать аморальный образ.

То же самое происходило и в первом тесте при восприятии фраз, определенных после МРТ как "отвратительные": в их случае также активизировалось правое полушарие, отвечающее за эмоции, но, когда речь заходила об инцесте или аморальном поведении без сексуального подтекста, включалось левое.

Похоже, осуждение аморальных поступков и межполушарная асимметрия мозга – глубоко связанные вещи, и к дежурному функциональному табелю нашего левого полушария (логика, анализ, абстракция, вербальное мышление) следует добавить еще одну и довольно грозную позицию – моральную оценку.

Такая асимметрия многое расставляет по местам.

Возникнув как часть механизма адаптации, она делает невозможной монополию какого-то одного ментального процесса, гарантируя конкуренцию нескольких поведенческих сценариев, один из которых может оказаться более эффективным в деле выживания, чем другой. 

Заставляя питать иррациональную (правое полушарие) симпатию к бесспорно (левое, осуждающее) аморальным личностям. Удивляться сочетанию таланта (правое полушарие) и моральной слепоты (левое). 

И наоборот – мертвящей творческой пустыне там, где прошла мораль: ведь логическому левому полушарию, где она обитает, совсем неизвестно чувство.

Зато хорошо известно, что такое планирование, распределение ролей, социальный конформизм и некритичная рецепция чужого опыта. Ничего удивительного, что религия (экспрессия другой ментальной асимметрии – молодой префронтальной коры и древнего стриатума, полосатого тела, отвечающего за опыт личный) и моральный ригоризм всегда идут рука об руку, вечно конкурируя с эмансипирующим влиянием другого полушария, настроенного на критичность и свободу.

Взято.