Михаил Решетников: российское психоаналитическое сообщество самое молодое в мире

Международная научная общественность, в том числе и российские ученые, отмечают 6 мая 160-летие со дня рождения Зигмунда Фрейда – создателя теории и метода психоанализа. Специальный корреспондент "Интерфакса" Вячеслав Терехов встретился с известным российским ученым, экс-президентом европейской психоаналитической ассоциации, ректором первого в Восточной Европе и в России - Восточно-Европейского института психоанализа профессором Михаилом Решетниковым.

- В Советском Союзе слова Фрейд и секс были почти синонимы, а так как всем было известно, что в СССР "секса нет", то и Фрейд был не нужен. Его фамилия носила если не ругательный, то уничижительный характер, а психоанализ вообще многие десятилетия был под запретом. Однако теперь и журналисты, и политики довольно часто говорят об ошибках и оговорках "по-Фрейду", во всех фильмах – психоаналитики. Чем вызван такой интерес к его личности и теории?

- Хочу заметить, что Фрейд входит в рейтинговый список из 100 ведущих ученых мира, определивших лицо второго тысячелетия, наряду с Коперником, Ньютоном, Эйнштейном и т.д. Кстати, он единственный психолог в этом списке. При множестве сделанных им открытий, его главная заслуга состоит в том, что он первым проявил внимание к внутреннему миру пациентов, к их внутренним переживаниям, к тому, что до него именовалось "субъективным". Он впервые стал интересоваться не только тем, как пациенты себя чувствуют, но и что они чувствуют, каковы их отношения с родными и близкими, коллегами и сотрудниками, каково их отношение к прошлому и будущему и в целом к миру, в котором они живут.

Благодаря ему, постепенно в медицине утвердилось такое понятие как психосоматическая патология, когда невысказанное душевное страдание проявляется болевым синдромом в том или ином органе. Врачи ничего не находят, а у человека действительно болит! В настоящее время общепризнано, что до 40% всех обращений пациентов к врачам общей практики вызваны не болезнью тех или иных органов, а именно душевными переживаниями и психическими травмами. И в этом случае причину нужно искать не в анализах, не в том или ином органе, а в психике человека. И для этого требуются особые специалисты. Это главное.

А теперь, что касается секса. Фрейд действительно был первым, кто сделал человеческую сексуальность реальным предметом научного изучения и анализа, но, хочу подчеркнуть, что эта тема занимает в его работах не более 10%. Главное в его методе – исследование внутреннего мира людей. Созданное Фрейдом направление в современной науке существенно расширило наши знания о психопатологии, но он предложил также ряд революционных подходов к таким особенно актуальным сегодня проблемам, как массовое поведение, агрессивность, межнациональные и межрелигиозные проблемы.

- Получается, что психоанализ получил право на жизнь только в новой России? Это действительно так?

- Не совсем. Первый институт психоанализа был создан в советской России еще в начале 1920-х. Но просуществовал всего два года и был закрыт, так как его идеи, в центре которых была свободная личность, никак не вписывались в новую систему власти. Повторное признание и официальное разрешение на его существование пришло только в 1996 году в результате известного указа президента РФ Бориса Ельцина "О возрождении и развитии философского, клинического и прикладного психоанализа".

- А для чего понадобился такой указ президента страны?

- Все было не так просто. Когда создавался наш институт, на ключевых позициях и в науке, и в административных органах еще находились люди, которые изучали психоанализ преимущественно по Большой Советской Энциклопедии, где было указано, что это буржуазная реакционная теория и т.д. Никто, соответственно, из представителей постсоветских властных структур никаких работ Фрейда не читал (и не было их - не издавались с 1920-х, да и не до этого было). Поэтому отношение к психоанализу оставалось традиционно советским - крайне негативным. И мы, новая волна российских психоаналитиков, с самого начала ощущали мощное противодействие со стороны ряда властных и научных структур. Один из самых известных психопатологов – в то время главный психиатр страны профессор Владимир Рожнов (кстати – сторонник психоанализа) сочувственно предупреждал меня: "Не стоило бы так спешить с психоанализом, могут ведь еще и пересажать!".

Не пересажали – мы все-таки жили уже в другой стране! А на 20-летии нашего института главный психотерапевт министерства здравоохранения России профессор Борис Карвасарский дал чрезвычайно лестную для меня и моих коллег оценку, подчеркнув, что "развитие психоанализа качественно изменило лицо российской психотерапии".

- А кто был инициатором указа президента?

- Академик Дмитрий Сергеевич Лихачев (он был моим наставником и, кстати, инициатором создания нашего института). И, учитывая упомянутую выше ситуацию, он лично обратился к президенту страны, отметив, что из трех ранее репрессированных областей знаний – генетики, кибернетики и психоанализа – только последний все еще не реабилитирован. В том же письме академик Лихачев написал, как он сам ее характеризовал, "покаянную фразу": "Я был невольным свидетелем репрессий психоаналитиков, а это были очень приличные люди и высококвалифицированные ученые".

- Ваш институт в этом году отмечает свое 25-летие, и по решению Европейской конфедерации психоанализа этому будет посвящен крупный международный конгресс, участие в котором подтвердили ведущие специалисты в области психотерапии более чем из 20 стран Европы, Америки и Азии. Российский психоанализ настолько интересен для западных коллег, где его развитие и история никогда не прерывались?

- Я бы не стал переоценивать наш вклад в мировой психоанализ. Это еще впереди. Но российское психоаналитическое сообщество самое молодое в мире. И ряд назревших решений и реформ в психоаналитическом образовании и практической подготовке специалистов, которые на Западе обсуждаются десятилетиями (а воз и ныне там), мы реализуем, как сейчас принято говорить – в инновационном варианте. Думаю, в этом наша главная привлекательность.

- Вы ощущаете гордость, что являетесь ректором одного из крупнейших специализированных вузов, и что именно благодаря вам психоанализ возродился в новой России? Кто-то мне сказал, что ваш институт самый крупный в мире?

- Мы на втором месте. Самым крупным является Университет Зигмунда Фрейда в Вене. И мы с ним активно сотрудничаем и обмениваемся преподавателями. Сейчас достигли соглашения о взаимном признании дипломов магистров. Конечно, и я, и мои коллеги гордимся тем, что удалось сделать за 25 лет.

Сегодня в институте учатся более 1200 студентов из всех стран СНГ и дальнего зарубежья. Хотя мы и молодой институт, но российская школа преподавания, в которой мы все сформировались, а уже потом стали психоаналитиками, все еще является одной из самых методичных. В числе наших выпускников уже 6 докторов наук и более 30 кандидатов наук. Они преподают в вузах по всей России и за рубежом. Основной контингент учащихся - это психологи и врачи, которых мы готовим, прежде всего, к психотерапевтической и консультативной работе. Нашими выпускниками создано более 120 психотерапевтических центров по всей России, в Европе, Австралии и США. И с особой гордостью хочу сказать, что в этом юбилейном для нас году в Москве вышел из печати первый отечественный учебник по психоанализу для бакалавриата и магистратуры. Это большое достижение. Учебник прошел экспертизу у наших европейских коллег, уже переведен на английский язык и скоро выйдет большим тиражом в Западной Европе.

В современной России основы психоанализа преподают практически на всех гуманитарных факультетах, естественно, больше всего - на психологических и медицинских. Тем не менее, не могу не отметить, что в России пока еще имеется существенный кадровый дефицит в сфере психотерапии, и вообще – в сфере психического здоровья.

Если в большинстве развитых стран один специалист в области психического здоровья приходится на 800-1200 человек, у нас пока один на 10 тыс. Поэтому у нас так много всяческих экстрасенсов, магов, прорицателей и т.д.

Эпилог

Эпилог будет коротким, всего одна фраза, но показательная: издание работ Фрейда в современной России уже сравнялось по количеству с тиражированием работ Ленина. Значит, есть социальный запрос и формируется качественно новая психотерапевтическая культура.

Взято.